Ретроспективная выставка известного живописца и графика Иосифа Зисмана (1914–2004), одного из ярких представителей ленинградской школы, приурочена к 110-летней годовщине со дня его рождения. В экспозицию вошли произведения с конца 1920-х и до 1990-х годов: пейзажи, жанровые сцены и портреты, которые позволят проследить путь напряженных творческих поисков художника, формирование его неповторимого стиля.

Вдохновляясь творчеством импрессионистов, находясь в постоянном диалоге с натурой, живописец выработал собственный художественный язык, отличающийся камерностью, сдержанной эмоциональностью, теплым вниманием к самым простым сюжетам повседневности. В его лучших работах всегда есть ощущение недосказанности, даже незаконченности, чувство, что изображенное пространство то растворяется, то кристаллизуется вновь.

Пейзажи Зисмана посвящены как бесконечно близкому ему Ленинграду и его окрестностям, так и самым разным уголкам Советского Союза – художник работал в Биробиджане и Гурзуфе, в Новороссийске и Средней Азии. И для каждого места он находил характерные, присущие только ему композиционные и живописные приемы. К началу 1980-х мастер обнаружил, что самая благодатная для него натура – это ленинградские Озерки: он много работал там на пленэре, неоднократно возвращаясь к знакомым прудам и аллеям, запечатлевая изменчивые состояния световоздушной среды. 

Работая над портретом, он постепенно отказывается от броскости цвета, заостренного внимания к деталям, создавая более обобщенные, но в то же время узнаваемые образы. Портреты Зисмана – обычно камерные, интимные, вводящие в мир частной жизни их героев. Он часто писал членов своей семьи (в особенности – дочь Наташу). Психологические проблемы, ставящиеся в портрете, решаются художником в одном комплексе с пластическими: в некоторых портретах преобладает ритмическая ясность и лаконизм, в других образ человека отличается зыбкостью и изменчивостью, воплощенной с помощью изысканной валерной разработки колорита.

Жанровая живопись Зисмана заслуживает особого внимания. Сформировавшись как зрелый мастер, он находит свою особую тему, которую он назвал «собрания». Зисман говорил: «я пишу сегодняшние собрания: две-три старушки у плетня или на завалинке, четыре старичка играют во дворе в домино. А что, разве у них не собрания? Разве они не говорят о жизни?». Эти простые повседневные сцены у Зисмана очищены от описательной мелочности и наполнены лирической просветленностью. Живописными средствами художник изображает не столько внешнюю канву сюжета: застолье под кронами деревьев, игру в карты, пикник – сколько душевные и духовные связи между изображенными людьми.

Графические работы не менее важны для понимания творчества Зисмана, чем живопись. На выставке представлены карандашные рисунки и акварели 1930-1940-х, которые не только отражают важный этап в творчестве мастера, но и являются историческим источником, рассказывающим о создании Еврейской Автономной области на Дальнем Востоке, о людях, прибывавших туда. Выразительны и гуаши 1980-1990-х: по композиционным и тонким цветовым решениям они ничуть не уступают живописным произведениям художника. Но если картины Зисмана – плод длительных творческих размышлений, то эти листы подобны мгновенным озарениям, мимолетным впечатлениям, схваченным художником.   

Искусство Зисмана – это, как точно заметил искусствовед Лев Мочалов, тихое искусство. Оно все построено на нюансах, оно требует от зрителя чуткости и внимательности, умения замечать неуловимые оттенки цвета, всматриваться в, казалось бы, простой и безыскусный мотив. Мы как будто присутствуем при диалоге художника с натурой, доверительном, безмолвном и таком важном для него и для нас. Выставка, дающая представление о 50-ти летнем творческом пути Иосифа Зисмана, позволяет зрителю проследить, как менялась интонация и содержание этого неспешного диалога.

ИНФОРМАЦИОННЫЕ ПАРТНЕРЫ